Неточные совпадения
Разговаривая и здороваясь со встречавшимися знакомыми, Левин с князем прошел все комнаты: большую, где стояли уже столы и играли в небольшую игру привычные партнеры; диванную, где играли в шахматы и сидел Сергей Иванович, разговаривая с кем-то; бильярдную, где
на изгибе комнаты у
дивана составилась веселая партия с шампанским, в которой участвовал Гагин; заглянули и в инфернальную, где у одного стола, за который уже
сел Яшвин, толпилось много державших.
Она взглянула
на диван подле себя, и он тотчас же
сел.
Она поднялась
на высокую ступеньку и
села одна в купе
на пружинный испачканный, когда-то белый
диван.
Проходя через первую гостиную, Левин встретил в дверях графиню Боль, с озабоченным и строгим лицом что-то приказывавшую слуге. Увидав Левина, она улыбнулась и попросила его в следующую маленькую гостиную, из которой слышались голоса. В этой гостиной сидели
на креслах две дочери графини и знакомый Левину московский полковник. Левин подошел к ним, поздоровался и
сел подле
дивана, держа шляпу
на колене.
Ах, что я пережила! — повторила она, когда Сергей Иванович вошел и
сел с ней рядом
на диване.
Я лежал
на диване, устремив глаза в потолок и заложив руки под затылок, когда Вернер взошел в мою комнату. Он
сел в кресла, поставил трость в угол, зевнул и объявил, что
на дворе становится жарко. Я отвечал, что меня беспокоят мухи, — и мы оба замолчали.
То
садился он
на диван, то подходил к окну, то принимался за книгу, то хотел мыслить, — безуспешное хотенье! — мысль не лезла к нему в голову.
Феодулия Ивановна попросила
садиться, сказавши тоже: «Прошу!» — и сделав движение головою, подобно актрисам, представляющим королев. Затем она уселась
на диване, накрылась своим мериносовым платком и уже не двигнула более ни глазом, ни бровью.
Раскольников, как только вышел Разумихин, встал, повернулся к окну, толкнулся в угол, в другой, как бы забыв о тесноте своей конуры, и…
сел опять
на диван. Он весь как бы обновился; опять борьба — значит, нашелся исход!
— Неужели уж так плохо? Да ты, брат, нашего брата перещеголял, — прибавил он, глядя
на лохмотья Раскольникова. — Да
садись же, устал небось! — и когда тот повалился
на клеенчатый турецкий
диван, который был еще хуже его собственного, Разумихин разглядел вдруг, что гость его болен.
Зачем приводил его Разумихин?.. — бормотал он в бессилии,
садясь опять
на диван.
Вдруг он переступил осторожно через порог, бережно притворил за собой дверь, подошел к столу, подождал с минуту, — все это время не спуская с него глаз, — и тихо, без шуму,
сел на стул подле
дивана; шляпу поставил сбоку,
на полу, а обеими руками оперся
на трость, опустив
на руки подбородок.
Правда, он и не рассчитывал
на вещи; он думал, что будут одни только деньги, а потому и не приготовил заранее места, — «но теперь-то, теперь чему я рад? — думал он. — Разве так прячут? Подлинно разум меня оставляет!» В изнеможении
сел он
на диван, и тотчас же нестерпимый озноб снова затряс его. Машинально потащил он лежавшее подле,
на стуле, бывшее его студенческое зимнее пальто, теплое, но уже почти в лохмотьях, накрылся им, и сон и бред опять разом охватили его. Он забылся.
Пугачев
сел на том
диване,
на котором, бывало, дремал Иван Кузмич, усыпленный ворчанием своей супруги.
Анна Сергеевна быстро перешла комнату и
села на кресло возле
дивана,
на котором лежал Базаров.
— Да полно тебе Лазаря петь, [Лазаря петь — калики перехожие и слепцы, чтобы разжалобить слушателей, пели стих о евангельском Лазаре. Здесь в переносном смысле — жаловаться.] — перебил опять Базаров. —
Сядь лучше вот тут
на диван да дай
на себя посмотреть.
Базаров,
сядьте возле меня
на диван.
Кивнув головой, Самгин осторожно прошел в комнату, отвратительно пустую, вся мебель сдвинута в один угол. Он
сел на пыльный
диван, погладил ладонями лицо, руки дрожали, а пред глазами как бы стояло в воздухе обнаженное тело женщины, гордой своей красотой. Трудно было представить, что она умерла.
Жандарм тяжело поднял руку, отдавая честь, и пошел прочь, покачиваясь, обер тоже отправился за ним, а поручик, схватив Самгина за руку, втащил его в купе, толкнул
на диван и, закрыв дверь, похохатывая,
сел против Клима — колено в колено.
Поперек длинной, узкой комнаты ресторана, у стен ее, стояли
диваны, обитые рыжим плюшем, каждый
диван на двоих; Самгин
сел за столик между
диванами и почувствовал себя в огромном, уродливо вытянутом вагоне. Теплый, тошный запах табака и кухни наполнял комнату, и казалось естественным, что воздух окрашен в мутно-синий цвет.
Он
садился в угол, к стене,
на ручку
дивана и, осторожно улыбаясь, смешил девочек рассказами об учителях и гимназистах. Иногда Клим возражал ему...
Втолкнув Самгина в дверь кабинета, он усадил его
на диван,
сел в кресло против него, наклонился и предложил...
«Следовало сказать о моих подозрениях, — думал он,
садясь к столу, но — встал и лег
на диван. — Ерунда, я не имел никаких подозрений, это он сейчас внушил мне их».
Самгину показалось, что она хочет
сесть на колени его, — он пошевелился в кресле,
сел покрепче, но в магазине брякнул звонок. Марина вышла из комнаты и через минуту воротилась с письмами в руке; одно из них, довольно толстое, взвесила
на ладони и, небрежно бросив
на диван, сказала...
Клим пошел к Лидии. Там девицы сидели, как в детстве,
на диване; он сильно выцвел, его пружины старчески поскрипывали, но он остался таким же широким и мягким, как был. Маленькая Сомова забралась
на диван с ногами; когда подошел Клим, она освободила ему место рядом с собою, но Клим
сел на стул.
— Алексей Семенов Гогин, — сказал он, счастливо улыбаясь, улыбалась и Анфимьевна, следуя за ним, он
сел к столу, бросил
на диван шляпу; перчатки, вылетев из шляпы, упали
на пол.
Затем, тихонько свистнув сквозь зубы, отошел к
дивану,
сел, зевнул и свалился
на бок.
Позорное для женщины слово он проглотил и, в темноте,
сел на теплый
диван, закурил, прислушался к тишине. Снова и уже с болезненной остротою он чувствовал себя обманутым, одиноким и осужденным думать обо всем.
— Что? Вот я приду,
сядем друг против друга
на диваны, с ногами; он курит…
Обломову в самом деле стало почти весело. Он
сел с ногами
на диван и даже спросил: нет ли чего позавтракать. Съел два яйца и закурил сигару. И сердце и голова у него были наполнены; он жил. Он представлял себе, как Ольга получит письмо, как изумится, какое сделает лицо, когда прочтет. Что будет потом?..
И, накинув
на шею косынку, вошла вслед за ним в гостиную и
села на кончике
дивана. Шали уж не было
на ней, и она старалась прятать руки под косынку.
Обломов быстро приподнялся и
сел в
диване, потом спустил ноги
на пол, попал разом в обе туфли и посидел так; потом встал совсем и постоял задумчиво минуты две.
Потом
сядет дочитывать начатые
на даче книги, иногда приляжет небрежно с книгой
на диван и читает.
— Вы никому не скажете — честное слово? — продолжал Волков,
садясь к нему
на диван.
Там,
на большом круглом столе, дымилась уха. Обломов
сел на свое место, один
на диване, около него, справа
на стуле, Агафья Матвеевна, налево,
на маленьком детском стуле с задвижкой, усаживался какой-то ребенок лет трех. Подле него
садилась Маша, уже девочка лет тринадцати, потом Ваня и, наконец, в этот день и Алексеев сидел напротив Обломова.
Счастливый, сияющий, точно «с месяцем во лбу», по выражению няньки, пришел он домой,
сел в угол
дивана и быстро начертил по пыли
на столе крупными буквами: «Ольга».
— Погоди, Вера! — шептал он, не слыхав ее вопроса и не спуская с нее широкого, изумленного взгляда. —
Сядь вот здесь, — так! — говорил он, усаживая ее
на маленький
диван.
Она взяла первую ленточку из комода, несколько булавок и кое-как, едва шевеля пальцами, приколола померанцевые цветы Марфеньке. Потом поцеловала ее и
села в изнеможении
на диван.
Обе они церемонно раскланялись, и Татьяна Марковна посадила гостью
на диван и
села подле нее.
— Здравствуйте, Полина Карповна! — живо заговорила бабушка, переходя внезапно в радушный тон, — милости просим,
садитесь сюда,
на диван! Василиса, кофе, завтрак чтоб был готов!
— Нет, Вера, — трагедия! — едва слышно выговорил он угасшим голосом и
сел на стул, подле
дивана.
Но дома то сигару закурит, то
сядет с ногами
на диван, почитает или замечтается, и в голове раздадутся звуки. Он за фортепиано — и забудется.
Леонтья не было дома, и Ульяна Андреевна встретила Райского с распростертыми объятиями, от которых он сухо уклонился. Она называла его старым другом, «шалуном», слегка взяла его за ухо, посадила
на диван,
села к нему близко, держа его за руку.
Райский сделал всем полупоклон и
сел подле бабушки, прямо
на диван. Общее движение.
В глазах был испуг и тревога. Она несколько раз трогала лоб рукой и
села было к столу, но в ту же минуту встала опять, быстро сдернула с плеч платок и бросила в угол за занавес,
на постель, еще быстрее отворила шкаф, затворила опять, ища чего-то глазами по стульям,
на диване — и, не найдя, что ей нужно,
села на стул, по-видимому, в изнеможении.
Почти ровно через два часа я вскочил спросонья как полоумный и
сел на моем
диване.
Он обмерил меня взглядом, не поклонившись впрочем, поставил свою шляпу-цилиндр
на стол перед
диваном, стол властно отодвинул ногой и не то что
сел, а прямо развалился
на диван,
на котором я не посмел
сесть, так что тот затрещал, свесил ноги и, высоко подняв правый носок своего лакированного сапога, стал им любоваться.
Это, кажется, доставило ему удовольствие; но прежде чем
сесть за бумаги, он принялся устраивать мне
на диване постель.
Там, где
на диване могли
сесть трое,
садилось пятеро, плотно прижавшись друг к другу.
«
На креслах,
на диване,
на полу: пусть
сядут, как хотят, направо, налево, пусть влезут хоть
на стол», — сказано им.